Сам вокзал тогда еще был цел, но вокруг тоже были следы бомбежек. Сами конвоиры не уставали, так как к ним была придана автомашина, и они, пройдя несколько километров пути, садились на нее отдыхать, а другие, ехавшие в ней, заменяли их. Одежду, в которой мы приехали, отобрали, а после мытья нам выдали одежду времен кайзера Вильгельма, то есть такую, какую носили их солдаты в — гг. Умерших складывали как дрова на подводу, и десяток истощенных «скелетов» везли их под палками полицаев за пределы лагеря в яму, где уже лежали умершие ранее. Пушкин, рано утром наш батальон без военного снаряжения посадили в товарные вагоны и привезли на Московский вокзал Ленинграда, откуда мы строем прошли по улицам города в казармы Карла Маркса, расположенные у Финляндского вокзала. Часть прибывших людей и все четыре танка сразу бросили в бой. Мы ее разрезали, развешивали на веревочном безмене с колышками, один отворачивался и на вопрос: «Кому? Утром после раздачи кофе нас вели на земляные работы, что мы и делали по-пленному — не торопясь, несмотря на оклики «люсь-люсь», то есть скорей-скорей. Результаты наблюдений с командного пункта по кабелю передавались к орудиям, около которых был прибор, куда перед выстрелом ставилась головка снаряда, при этом она ставилась прибором в такое положение, чтобы разорваться на заданной командным пунктом высоте, а само орудие по автоматике направлялось в нужное направление. Утром он ушел к своей хозяйке, а я, хорошо позавтракав, вместе с хозяйкой и ее батраком, взяв косы, пошли косить сено среди кустов у принадлежащего ей леса. Ночью ставили немца часового. Именно эта часть мемуаров предлагается к публикации.

Гаш пярну

Мы все стали отступать по шоссе в восточном направлении. Как-то, собрав группу пленных, немцы повели нас в соседний лес передавать в лагерь эстафетой поленья заготовленных там дров. Сама же руда в таких же вагонетках по узкоколейке вывозилась электровозиком за километр на ж[елезно]д[орожную] станцию и опрокидывалась в открытые ж[елезно]д[орожные] вагоны и в них привозилась на большой завод компании «Бурбах», расположенный вблизи, где из нее изготавливались рельсы и разные другие изделия. Противоположный, левый берег речки стали минировать саперы, прибывшие с этой частью. Швайнфурт по-русски Свиной лог на реке Майн. Затем они стали подходить к каждому из нас, осматривать, что мы держали, и через переводчика кое-кому задавали вопросы. В нем находились разгороженные проволочной сеткой по национальностям советские пленные, французы и англичане. Прибыв на Курский вокзал, я на небольшие деньги купил еще продававшиеся в Москве, пока без карточек, несколько батонов на дорогу. Пушкино, к уже подготовленному эшелону, на который были погружены приданные нам четыре танка и другое снаряжение. Когда же он приблизился достаточно близко, то схватил ее. Так как батальон располагался около Царскосельского парка, то мы ходили туда и любовались его красотой и прудами. Сам вокзал тогда еще был цел, но вокруг тоже были следы бомбежек. Вскоре приползший из штаба батальона связной передал приказ об отступлении, и мы, пробираясь между деревьев и кустарников, стали отходить на обширную поляну к небольшой, но глубокой речке. Из Бологого тем же эшелоном поехали в западную сторону до Старой Руссы, где пробыли почти целый день. РАН В. Это было, кажется, в конце сентября г. Здесь, в местности, покрытой лесной растительностью, в рудниках добывали железную руду и тут же на заводах перерабатывали в изделия из стали и чугуна.

Коэру и окружающие его хутора имели такой вид, что войны тут и не было, т. Одежду, в которой мы приехали, отобрали, а после мытья нам выдали одежду времен кайзера Вильгельма, то есть такую, какую носили их солдаты в — гг.

Из воспоминаний бывшего военнопленного Н.П. Ундольского (– гг.) | Портал «Архивы России»

В Пярну проезжавший мимо водитель спас стоящую на краю моста женщину

Около сотни человек прикрепили к руднику Мольтке, который находился в километре от барака, а почти столько же, и меня в том числе, — к руднику Бурбах, расположенному рядом с бараком. Затем нас сфотографировали в анфас и профиль для личного дела, присвоив каждому номер. Самолетов было около двухсот, и летели они не так быстро, так как реактивных тогда не было.

Загнав за проволоку, наши конвоиры-немцы грузовики отпустили и стали нас переписывать и присваивать каждому номер, по которым нас часа через два стали раздавать окрестным крестьянам-хуторянам, приехавшим за нами на подводах, нуждающимся в батраках. Я знал об этом еще в Коэру, поэтому заранее раскрошил хлеб на куски, а сало обвалял в крошках, чем сохранил их для себя. Один ленинградский артист как-то вечером, когда нас заперли в бараке, организовал выступление рассказчиков и сам тоже прочитал «О вреде алкоголизма», инсценируя, как лектор читает лекцию на эту тему, а под конец пьянеет сам, так как в графине у него вместо воды была налита водка.

Видимо, в отношении товарищей по плену срабатывал внутренний цензор, т. С присущими ему наблюдательностью и интересом к жизни он описывает быт эстонских крестьян, подмечает различия в отношении немецких военных к советским военнопленным разных национальностей, говорит о случаях проявления сочувствия со стороны немецкого населения. Дня три мы ничего не делали, а часть людей была выделена на кухню для приготовления нам питания. На станции Ракке уже стояли товарные вагоны. Кто его там подобрал, не знаю, но немцы на это никак не среагировали.

В Пярну проезжавший мимо водитель спас стоящую на краю моста женщину

Тем, кто работал в рудниках, привозили в термосах туда, и порции были больше, чем у работающих на поверхности, выдаваемые им в бараке. Таким разделением немцы хотели украинцев, татар и др[угие] национальности настроить против русских как их угнетателей. Как оказалось, нас привезли в волостной населенный пункт с лютеранской церковью Коэру, от которого до ж[елезно]д[орожной] станции Ракке [H] на линии Тапа — Тарту десять километров и недалеко от тех мест, куда нас три недели назад привезли сдерживать наступление немцев. Июль г.

Кому-то покажется, что автор уделяет вопросам питания слишком много места, однако в тех условиях это был вопрос жизни и смерти. Сам вокзал тогда еще был цел, но вокруг тоже были следы бомбежек. На каждую комнату был нами выбран старший и четверо для получения с кухни питания для раздачи его у нас в комнате. В августе его подразделение направили на фронт в район границы с Эстонией.

Вскоре приползший из штаба батальона связной передал приказ об отступлении, и мы, пробираясь между деревьев и кустарников, стали отходить на обширную поляну к небольшой, но глубокой речке. Жили они вместе со стоявшими на вышках татарами и украинцами в отдельном бараке и получали хорошее питание. Некоторые приехавшие со мной из Коэру устроились в лагере в сапожные и портняжные мастерские, где питание было лучше, или на кухню. В одной из секций казармы, где был я, ребята, побывавшие в лагере гор. За год до этого Н. Ундольский трудился еще 10 лет, занимая невысокие должности последним местом работы был почтамт, откуда в г. Швайнфурт по-русски Свиной лог на реке Майн. Мы же довольствовались тем, что на нашей кухне готовили для нас суп из картофеля и турнепса с капелькой жира и приносили на площадку между бараками в термосах-бидонах. Мы, отступавшие, остались одни и были готовы обороняться. Он отобрал это количество из менее нужных для работы людей, в том числе и меня. Тем не менее подобные документы в архивах встречаются редко. Нами командовали комендант барака унтер-офицер и с десяток солдат. Там уже находилось наших человек, привезенных из разных мест, но не из концлагерей, а оттуда, где условия были лучше, так как все выглядели хорошо. Раквере лишь в сумерки, но мы были полны сил, и в наших ранцах еще находился небольшой запас продуктов, поэтому отставших у нас пленных в дороге не было.

Гаш пярну

После короткого завтрака конвоиры вели их на работу в рудники, где работавшие по найму, по большей части французы, итальянцы и местные жители, бравшие с собой термосы с горячим кофе и какие-нибудь бутерброды, делились этим с нашими ребятами в руднике, а работа там была тяжелая — погрузка после взрыва в забое руды и скальной породы, которую мы потом разравнивали по поверхности отвала. Хлеб был пополам с древесными опилками, и из-за него люди страдали запором. На маленьком трамвайчике проехали по одноколейному пути в центр города, осмотрели курорт, где были лечебные минеральные воды с хорошим парком, и к вечеру отправились дальше в Новгород. Смоленск, ; Бондарец В. Немецкие снаряды и мины падали среди нашей немногочисленной части. Высоцкий, С. Иногда нас по несколько человек посылали в город на работу. Зачитывали фамилии пленных и распределяли по группам. Однажды одного из наших ребят уличили в том, что он в бараке похитил у товарища по работе пайку хлеба. В — гг. Работали по-пленному — не торопясь, и нас часовые не подгоняли и лишь изредка покрикивали: «Люсь-люсь». Ввиду того что скальные породы внутри здешних рудников очень крепкие, то деревянного крепления, как в угольных шахтах, тут не требуется, только надо остерегаться, чтобы с потолка на голову не упал какой-нибудь слабо держащийся камень.

Таким разделением немцы хотели украинцев, татар и др[угие] национальности настроить против русских как их угнетателей. На маленьком трамвайчике проехали по одноколейному пути в центр города, осмотрели курорт, где были лечебные минеральные воды с хорошим парком, и к вечеру отправились дальше в Новгород.

Ундольский трудился еще 10 лет, занимая невысокие должности последним местом работы был почтамт, откуда в г. Немецкие снаряды и мины падали среди нашей немногочисленной части. Сам Ундольский считал, что ему повезло: сначала он год работал у эстонских крестьян, в дальнейшем попадал в лагеря с не очень строгим, как ему казалось, режимом: сборный пункт Тапа в Эстонии, лагерь Демблин в Польше [14] , лагеря во Франции Метц, Бомбеж и Германии Лимбург, Вупперталь, Мангейм, Швайнфурт и др. Мой номер достался одной вдове, приехавшей на своей подводе за пленным.

Николай Павлович писал историю своей жизни для себя и своих близких, поэтому в ней содержатся факты, изложенные беспристрастно, без идеологической составляющей. Немцы очень боялись распространения сыпного тифа, поэтому нас часто гоняли в старинную, устроенную здесь в прошлом веке баню и производили там дезинфекцию нашей одежды.

Больше такого рода наказаний я в руднике не видел, хотя наши конвоиры были грубы. После этого нам дали матрасные и подушные наволочки, сводили туда, где была солома, мы их там набили, и нас привели в большое, высокое помещение, нечто вроде склада. Проходили мы и мимо большой ямы, вырытой в леске, куда свозили мертвецов. В это время немецкие саперы производили разминирование мин, поставленных нашими саперами только вчера, собирали их в кучи и взрывали. Здесь мы были несколько дней, и мне удалось устроиться уборщиком в солдатском бараке, и в моем распоряжении были их котелки, в которых оставалось много супа, а на крышках — вторых блюд. На его вокзале, уже ночью, военный комендант посадил нас четверых в пассажирский поезд, идущий в Ленинград, и мы к полудню сошли в г. Впереди нас на хуторе уже были немецкие разведчики, приехавшие туда на мотоцикле с коляской, и думали, что это двигается немецкая колонна, но когда мы подъехали ближе, они поняли, что это русские.

Трудно сказать, что помогло Ундольскому выжить в условиях, когда люди сходили с ума от увиденного, умирали от голода и болезней. Фрагмент воспоминаний о войне в силу объемности публикуется с некоторыми сокращениями: опущены текст о годичном пребывании Николая Ундольского на эстонском хуторе и часть схем его перемещения по Европе, а также отсылки Ундольского к авторской нумерации страниц.

Наша группа перешедших речку вброд после нападения самолетов на обоз двинулась по лесной дороге в северном направлении. Эту картошку мы вынимали, очищали от шкурки и ели как второе блюдо. Он был в составе Экспедиционного корпуса, посланного из России в помощь французам против немцев в г.

Их близкое присутствие чувствовали только тем, что около нас падали снаряды и мины. Воспоминания Н. Мой друг, бывший лесничий, был оставлен в Мангайме, и о дальнейшей его судьбе я не знаю. Ведь над ними довлел приказ Ставки Верховного главнокомандования Красной армии от 16 августа г.

Гаш пярну

После того, как нас устроили на жительство в бараке, медфельдшер осмотрел наш внешний вид, а также просмотрел через рентгеновский аппарат. В Пярну проезжавший мимо водитель спас стоящую на краю моста женщину. Он там, как они говорили, был очень жесток и некоторых забивал до смерти. Документы российских архивов о советских военнопленных в лагерях на территории Финляндии и Норвегии. Только в один из дней, когда нас не гоняли на работу, приехали какие-то офицеры, очевидно эсэсовцы, и велели построить нас в один ряд в комнатах, где мы находились, а нам приказали вынуть содержимое карманов и держать вынутое в руках. Питание было сносное. Когда же он приблизился достаточно близко, то схватил ее. К вечеру из кухни приносили бидоны с густым супом, состоящим из нечищеной картошки, заправленной мукой, и давали его по литру каждому. Надев ее, из-за газа некоторое время болела голова. Один раз нас, несколько человек, послали в сопровождении рабочего рудника, югослава по происхождению который нас водил и на территорию рудника, где был над нами старшим , работать в садик при доме заведующего рудником Бурбах. На ней мы постояли часов десять и видели, как с запада прибывают поезда с эвакуированными, среди которых очень много было молодых и здоровых. Затем нас привели в огромные комнаты французских казарм и разделили по человек на каждую. Кристьяна больше всего поразило равнодушие других людей. Но [так как] у всех нас аппетит был хороший, то мы старались урвать кое-что из кухни для немцев, которая была рядом с нашим помещением. У меня их было две маленьких: Полины и годовалого Володи [11]. Избрали среди себя судью, прокурора и защитника. Все эти бидоны раздавались еще закрытые, по жребию, так как в одном из них суп мог быть пожиже, а в другом погуще. Их близкое присутствие чувствовали только тем, что около нас падали снаряды и мины. В советское время об этой категории жертв войны практически не писали, а сами бывшие военнопленные, как правило, избегали упоминаний о своем пребывании в неволе. Кингисепп, около которой мы увидели под откосами сгоревшие товарные вагоны, это были следы налетов немецкой авиации. Когда мы собрались километров через пять вместе, то узнали от подводчиков, что трое из них поплатились жизнью, а командира я больше не видел. Я же и еще многие отступали пешком. К счастью, мне и многим другим пленным, прибывшим от крестьян здоровыми и работоспособными, в лагере Тапа пришлось быть дня четыре. Первые изданные в СССР воспоминания как исторический источник, по мнению многолетнего исследователя этой темы П. Это было в начале августа г.

В первые день-два все мы доели то, что дали нам в Эстонии крестьяне, и перешли полностью на пищу, выдаваемую нам здесь, в Демблинском лагере. Нас выгрузили, не доезжая до областного города Метца километров двадцать, на небольшой станции среди гор и привели в приготовленный для нас двухэтажный барак, где были кровати металлические с сеткой в три яруса, причем в спинки нижнего яруса вставлялись ножки второго, а в них — третьего. Вокруг каждого орудия была земляная насыпь в человеческий рост, предохраняющая расчет его от разрыва бомб, упавших вблизи. Кристьян вышел из машины и стал вести с ней спокойный разговор, делая маленькие шаги в ее сторону.

С нами в колонне была трофейная немецкая легкая пушка на прицепе их же автомашины. Вильнюс в Литве, гор. Через два дня нас утром опять построили, и мы через весь город и Нарвскую Заставу, пройдя пешком 25 км от заставы, причем многие кроме меня натерли ноги, обутые в кирзовые сапоги с портянками, до крови, пришли опять в г. Затем и нам дали приказ выйти на оборонный рубеж в метрах от штаба, и на моих глазах, недалеко от меня был уничтожен упавшим снарядом наш боец, прибывший вместе со мной в эшелоне из Пушкина.

В каждом из них от французов осталась картошка в мундире. Интересно, что о себе он пишет предельно откровенно, но почти не приводит данных, которые могли бы помочь идентифицировать других военнопленных. Умерших складывали как дрова на подводу, и десяток истощенных «скелетов» везли их под палками полицаев за пределы лагеря в яму, где уже лежали умершие ранее. Ночью ставили немца часового.

Оказалось, что небольшой деревянный мост через нее был частично разрушен. Jump to navigation. Результаты наблюдений с командного пункта по кабелю передавались к орудиям, около которых был прибор, куда перед выстрелом ставилась головка снаряда, при этом она ставилась прибором в такое положение, чтобы разорваться на заданной командным пунктом высоте, а само орудие по автоматике направлялось в нужное направление. Старшиной батальона был боевой и хороший парень, еврей из Харькова, да и командир нашего взвода был тоже очень хороший, только что призванный из запаса лейтенант, геолог с Кавказа, тоже еврейской национальности. Двое из немцев отвели нас на хутор, находившийся рядом, где были уже под охраной десятка три наших ребят и один наш легко раненный в голову командир какого-то взвода, уже перевязанный. Швайнфурт по-русски Свиной лог на реке Майн. Они шли в хорошем настроении, так как надеялись на близкую победу. Пушкине и отправились разыскивать свою воинскую часть, которая оказалась минометным батальоном. Затем, выйдя из леса, мы с ним увидели невдалеке насыпь шоссе, а на ней несколько человек, которые, увидев нас, спокойно идущих с винтовками на плечах и ранцами на спине, стали махать нам руками, чтобы мы подошли к ним. Мы, отступавшие, остались одни и были готовы обороняться. Наконец мы увидели приближающиеся с запада бомбардировщики в сопровождении истребителей , они летели на высоте примерно километра четыре, как гигантские комары, и издавали своими моторами сильный гул. Выехать из ворот хутора на дорогу в своем мотоцикле им было нельзя, и они, перескочив каменную ограду хутора, бросились бежать в лес, растущий рядом, и скрылись там. По дороге туда утром ввиду того, что с куревом у нас было плохо, каждый из нас старался идти по улице в передней тройке справа, так как тогда все окурки от сигар и сигарет, лежавшие на тротуаре, были его, и он набирал их порядочно. Окопчики, вырытые в ряд, были глубоки и удобны. По прибытии сюда нас повели сразу на санобработку; одежду, в которой мы приехали, выбросили, а после мытья выдали новое нательное белье, а верхнюю выдали такую же, какую выдавали в Лимбурге, но буквы SU на ней писать не стали. Антонова Таисия Андриановна — сестра жены Николая Павловича. После выдачи баланды полицаи всех загоняли в бараки, стоя у дверей с двух сторон, и лупили палками по спинам без остановки. Через короткое время мы прибыли на станцию Нарва.